kiss you, 51 - 5 июля 2009 18:11

в ночи шатается весна, хмельная донельзя. отхлебывая из горла гормонов и надежд. вверху, на черном шелке сна, три звездочки висят и учат с лекторшей Луной творительный падеж. бикини почек сбросив вниз, листочки в стиле "ню" в умелых пальцах ветерка изведали любовь. теперь бесстыдно шелестят, приветствуя весну,
делясь безудержным теплом, что принесли с собой.
на перекрестке светофор зазывно подмигнет, его кошачье-желтый глаз весьма красноречив. идет красавица весна, мурлыча пару нот, в руках – бутыль земных страстей и от сердец ключи.
через скакалку проводов запрыгал мелкий дождь и ненароком разбудил горластых воронят, везде наставил кляксы луж с живительной водой /вот мне, ей-Богу, невдомек, за что все дождь бранят?/ весне же, впрочем, наплевать. шагает босиком. целуют пористый асфальт прозрачные следы. запахла влажная земля лавандой с молоком, на всех космических часах – минута до мечты.

полувзгляды. полувстречи. полусвет и полутьма. полушепот. полуречи. полусон полуума. полунежность. полурезкость. полусмеха полузвон. получас полуурезан. полубог полухмелен. полуверю-полулгу я, но зачем-то берегу целость полупоцелуя двух полуоткрытых губ. дважды двадцать. полусорок. поколений полурознь. полустрасти. полуссоры. ...и полуулыбок гроздь.
полумчась-полуплутая, держим, зарекаясь вновь, год за годом в полутайне от себя полулюбовь.

смотрю в лиловое стекло, под ноги пепел уронив. меня куда-то занесло, лишив единственной брони. а снег целуется с землей, навеки с ней соединяясь. твое гортанное "алле" опять преследует меня. застыла стрелка на часах, отождествляя тишину. так трудно что-то написать – как вспять минуту повернуть. петляет логика во мне. не может выхода найти. и в этой внутренней войне нет ни малейших перспектив. сигара тлеет, как закат, чтоб пальцы пламенем обжечь. а планка счастья высока на предпоследнем рубеже.

от страха до страсти – не очень-то долго. сегодня туда отправляется поезд. и я уезжаю. от дома. от долга. трудиться в забое? влюбляться в запое?
меж далью и датой – гипербола света. меж смехом и снегом – парабола мига. на грусть и на горечь наложено вето. я буду принцесса Открытая-книга.
за солью и сутью – параметры судеб. и вены и вина – хранилище крови. я эхо Пандоры в прозрачном сосуде, меж глазом и лбом – антология брови. и кожа и кошка чувствительны к ласке. и нервы и невод затянут под воду. бывает, что нужен кобель водолазке, бывает, и счастье насытит до рвоты. и мальчик и мячик бывает зеленым. у лука и солнца проклюнется лучик. от дури и бури ломаются клены. бывает, и стервы становятся лучше...

умею ждать. другой вопрос, хочу ль?..
хочу, когда карниз опасно скользок, когда последний нерв порвется с пользой, когда прижмусь щекой к его плечу.
умею лгать, когда он спросит - "все? устала? разлетимся? надоело?" я закачу скандал с битьем тарелок и минералкой, вылитой в лицо.
и даже если очень надоест... и все труднее вдох сменяет выдох, я ни за что ничем себя не выдам. пусть знает, я люблю, я жду, я есть...
кусается взъерошенная боль, по всей душе – саднящие нарывы... а я в горячке чувств без перерыва часов считаю выплаканный бой...
умею жить. безумно. ярко. так, чтоб весны позавидовали блеску... стремясь к нему по главному отрезку больнично-белоснежного листа...

холодным бликом разрезать воздух по кромке неба и краю нёба. став откровенней раз, этак, во сто, снять блокировку с одной из кнопок.
"...три точки справа, три точки слева..." меж них - лекала трех лет скитаний. я больше шлюха, чем королева. я больше лозунг, чем чья-то тайна. колес шуршанье стреножит полночь. запас бензина упрется в минус. мы только капли любви запойной. в извивах страсти мы пантомимы.
претенциозность сродни бессилью. наш секс спонтанный всегда изыскан... но в каждой встрече меня бесили неологичность, бескомпромиссность.
межкилометрие. наста фрески. и запах неба... нежней, чем вереск... немногословные smsки... в моем неверье – сплошная ересь...

охапка льняных кудрей. два озера серо-синих. ресницы наивно вскинешь... ...и сделаешь мир добрей. комочком внутри меня готовилась выйти в лето... мой маленький! счастья слепок! ...жду сына... и вот те, на! ...к полуночи день стекал... вдруг голос – знакомься с дочкой! – и этот живой комочек сопит на моих руках...
за днем пролетает день. сменяется снег туманом. но слова ценней, чем "мама" не слышала я нигде.

в утробе счастья разлука плачет. с колесной песней несутся версты. зима свернулась, как кот, в калачик. уже таможню проходят весны. направо – сосны, налево – ели. луна на бампер стекает медом. февральский сумрак, Макиавелли, моей любовью насквозь прометан. умело руки ласкают кожу, и руль податлив, как нимфоманка. сцепленье лихо полет итожит. а мы с тобою – одна команда. мне показалось, что мы знакомы с тобой лет двести, а может, триста... как будто вышли из долгой комы струной под пальцами гитариста. назло морозам, назло приметам с судьбою выиграли поединок. и разделявшие километры теперь сплетают нас воедино. ксенон наотмашь стегает тени, струей бегущие по откосу. двух аллегорий хитросплетенье флюиды чуда пускает в космос.

РЕЗЮМЕ
она из породы тех самых самок, которых так хочется приручить, спасти от дракона, построить замок и с глупой улыбкой отдать ключи. такую легко узнаешь по коде, больные иллюзии потроша. а это впоследствии с рук не сходит /ей – запросто сходит – с карандаша/
ее специальность – набеги в душу. да что там Мамай и его орда, когда эта тварь, выходя из душа, обнимет за плечи.
– устала?
– да... –
и так сиротливо щекою – к шее, что принципы, треснув, ползут по швам. опять ощущаешь себя мишенью, в которую лупят ее слова. бесценен бессмертием каждый выстрел. бесценен безумием каждый такт. она – как стригущий лишай, что выстриг в оплавленном цоколе живота какую-то странную нежность/нежить. сумятицу вносит, выносит мозг. по ней полнолуние вены режет, стекая бессонницей на трюмо. все слишком надрывно и нерезонно, когда до рассвета есть два часа, и губы по линии горизонта проходят, как алые паруса.
посмотрит в глаза, потянувшись, скажет – ну, ладно, целуй меня, мне пора... –
уставший расхлебывать эту кашу /фунт лиха/пуд соли/без топора – ее олигархов и генеральных, поэтов от бога и от бабла, наверно, по-своему гениальных/, гадая, кому бы она дала, опять процитируешь "Небо падших" – довольно бессмысленный ход, раз ты и сам понимаешь, что Катьке с Пашей до вас, дилетантов, еще расти... и все же цитируешь постоянно. а после добавишь – ad astra, мисс. лети, ты же вольная птица, Яна. но слишком сквозь тернии не ломись. – проводишь. вернешься. один. оправдан надеждой, разодранной на клочки. очки не от солнца – очки от Prada – прекрасные розовые очки. а может, их снять... и начать сначала, не пряча за стеклами пол лица?..

она тебе просто пообещала про это когда-нибудь написать.